Категория общественной опасности и клевета

Общественная опасность является одним из признаков преступления. Согласно ч. 1 ст. 14 УК РФ преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное Уголовным кодексом под угрозой наказания. При этом в ч. 2 ст. 14 УК РФ устанавливается, что «не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности». Иначе говоря, отсутствие должного уровня общественной опасности деяния означает отсутствие преступления. Наконец, в соответствии с ч. 1 ст. 15 УК РФ деяния, предусмотренные Уголовным кодексом, подразделяются на преступления небольшой тяжести, преступления средней тяжести, тяжкие преступления и особо тяжкие преступления в зависимости от характера и степени общественной опасности.

Необходимо особо отметить, что общественная опасность не устанавливается законодателем произвольно; законодатель познает и оценивает ее с позиций принятых (господствующих) в обществе социальных ценностей. Таким образом, общественная опасность – оценочное понятие, которое может наполняться дополнительными характеристиками с развитием общества.

В этой связи естественной (хотя и дискуссионной) выглядит позиция доктора юридических наук, профессора, заведующего кафедрой уголовного процесса МГУ им. Ломоносова Леонида Головко, который полагает, что «оценка общественной опасности действий, способных информационными методами сломать судьбы конкретных людей, дестабилизировать общественное спокойствие и вызвать общественный гнев, абсолютно устарела». (http://rapsinews.ru/incident_news/20201124/306532944.html) 

Профессор Головко далее указывает: «Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на статью 128.1 УК РФ (клевета), где такое преступление как клевета, в том числе сопряженная с распространением заведомо ложной информации публично (через социальные сети, СМИ и т.п.), с использованием служебного положения, связанная с обвинением в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, с распространением заведомо ложной информации о наличии у конкретных людей опасных для окружающих заболеваний, наказывается исключительно штрафами и символическими обязательными работами». Нас приведенные доводы не убеждают. Статья 128-1 УК РФ содержит пять частей, в которых помимо обязательных работ предусмотрены штрафы в размере от 500 тысяч до 5 миллионов рублей. Суммы приличные и, на наш взгляд, вполне адекватные характеру и степени общественной опасности содеянного. Можно ли в этой связи утверждать, что лишь наказание в виде лишения свободы будет способствовать исправлению виновного и восстановлению справедливости?

Тревогу Леонида Головко вызывает сложившееся отставание уголовно-правового регулирования от реальностей информационного общества, поэтому меняться, по его мнению, должно само восприятие категории общественной опасности. По мнению профессора Головко, «представления об общественной опасности остались у нас на уровне прошлых эпох, когда она ассоциировалась, главным образом, с насильственной преступностью, а разнообразные информационные преступления считались априори малоопасными, заслуживающими едва ли не декриминализации». Резюмируя, уважаемый эксперт приходит к выводу о том, что «государство должно привести санкции статьи о клевете в соответствие с реальной степенью социальной опасности преступления в условиях современного мира, «когда на людей клевещут не в узкой компании из пяти или десяти человек, а по открытым информационным каналам, имеющим иную аудиторию, что приводит и к другим последствиям». О каких других последствиях идет речь? Наверное, о криминальных последствиях, к примеру, о самоубийстве оклеветанного лица.

Смеем полагать, что категория общественной опасности в уголовном праве всегда будет связана, прежде всего, с насильственной преступностью. Похоже, никогда, например, убийство не будет признаваться менее общественно опасным, чем клевета. Нам это представляется очевидным. Между тем, уже сейчас в УК РФ имеют место определенные перекосы. Если допустить, что клевета приведет к самоубийству оклеветанного лица, то следует напомнить, что доведение лица до самоубийства или покушения на самоубийство, совершенные в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении, средствах массовой информации или информационно-телекоммуникационных сетях (включая сеть «Интернет»), наказывается лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет… (п. «д» ч. 2 ст. 110 УК РФ). (Правда, оговоримся, что состав преступления, предусмотренный диспозицией ч. 1 ст. 110 УК РФ, требует в этом плане (для вменения виновному лицу совокупности преступлений - клеветы и доведения до самоубийства) определенных изменений.) Убийство же по ч. 1 чт. 105 УК РФ наказывается лишением свободы на срок от шести до пятнадцати лет. Как видно, санкция п. «д» ч. 2 ст. 110 УК РФ жестче санкции ч. 1 ст. 105 УК РФ. Это и есть приведение «санкции статьи о клевете в соответствие с реальной степенью социальной опасности преступления в условиях современного мира»?

И последнее. Профессор Головко верно замечает, что обеспокоенность свободой слова в случае с клеветой и заведомо ложной информацией — напрасна; действие свободы слова на лжецов распространяться не может.

«На юридическом языке слово «заведомо» означает, что уголовная ответственность наступает только тогда, когда распространитель информации прекрасно знает, что она не соответствует действительности, но тем не менее делает это исходя из каких-то своих неправомерных соображений (деньги, политика, власть, месть, шантаж, желание прославиться и т.п.)», — отмечает Леонид Головко. Не согласиться с этим никак нельзя.