Верховный Суд РФ об оценке доказательств по делу о необходимой обороне

Автор материала:

Арутюнов Александр Арташевич

Недавно в судебной практике Верховного Суда Российской Федерации появилось дело о необходимой обороне, которое может, на наш взгляд, сослужить добрую службу адвокатам.

Итак, по порядку с минимумом наших комментариев.

По приговору Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 10 сентября 2019 года Крюков Владимир Борисович, ранее не судимый, осужден по ч. 1 ст. 108 УК РФ к ограничению свободы на срок 1 год 3 месяца с установлением ограничений и возложением обязанностей, предусмотренных ст. 53 УК РФ.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Новосибирского областного суда от 10 июня 2021 года указанный приговор районного суда отменен и вынесен новый приговор, согласно которому Крюков В.Б. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 105 УК РФ, и ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 8 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима (как видно, ситуация для Крюкова В.Б. поменялась кардинально – приговор суда первой инстанции о превышении пределов необходимой обороны отменен, а действия Крюкова В.Б. были квалифицированы как умышленное убийство – А. А.)

Определением судебной коллегии по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 1 декабря 2021 года апелляционный приговор в отношении Крюкова В.Б. оставлен без изменения.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ пришла к выводу об отмене обжалуемых судебных решений по следующим основаниям.

Судом апелляционной инстанции признано установленным, что в период с 22 часов до 23 часов 40 минут 30 марта 2018 года Д. и Крюков В.Б. находились на придомовой территории жилого дома, расположенного на участке СНТ г. Новосибирска. В указанное время Д. на почве внезапно возникших к К. в результате словесного конфликта личных неприязненных отношений нанес К. удар кулаком в область лица, от которого последний упал. После этого у К. на почве внезапно возникшей личной неприязни к Д. сформировался умысел, направленный на убийство Д., то есть умышленное причинение смерти последнему. Реализуя свой умысел, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно-опасных последствий в виде смерти Д. и желая ее наступления, Крюков В.Б. приискал на придомовой территории указанного жилого дома топор, и, применяя его как предмет, используемый в качестве оружия, с целью убийства с силой нанес топором Д. не менее одного удара в голову, причинив телесное повреждение в виде рубленого ранения головы, проникающего в область черепа с повреждением теменных костей, твердой и мягкой мозговых оболочек, вещества головного мозга, кровоизлияния под оболочками мозга и в мягкие ткани, в результате полученных телесных повреждений потерпевший скончался. Указанные действия Крюкова В.Б. судом апелляционной инстанции квалифицированы по ч.1 ст. 105 УК РФ как убийство потерпевшего Д. Показания Крюкова В.Б. о том, что смерть Д он причинил, находясь в состоянии необходимой обороны, судом апелляционной инстанции отвергнуты как недостоверные и противоречащие другим представленным стороной обвинения доказательствам. При этом в приговоре суд частично привел содержание показаний Крюкова В.Б., данных им на предварительном следствии и в суде. Как следует из протокола судебного заседания, Крюков В.Б. пояснял суду, что в указанный день, в вечернее время, он вместе с супругой, несовершеннолетним сыном и младшим братом К. находились у себя в доме, расположенном в СНТ г. Новосибирска. На улице, возле забора его домовладения, застрял чужой автомобиль, который пытались вытащить незнакомые ему молодые парни. При этом он слышал треск досок забора и слова «какой крепкий забор». Выглянув в окно, он сделал замечание мужчинам, крикнув: «…что вы делаете, зачем ломаете забор». В ответ услышал: «…что вы там загасились, как мыши, вышли бы и помогли». Он решил помочь им, в связи с чем взял ключи от своего автомобиля, с помощью которого намеревался вытащить застрявший автомобиль. Когда он вышел из дома и направился к застрявшему автомобилю, то увидел бегущего навстречу ему брата – К. незадолго до этого вышедшего из дома погулять с собаками, который держался за лицо и в панике кричал, что его ударили и брызнули ему чем-то в лицо из газового баллончика. Вслед за братом, без разрешения на территорию его домовладения проследовало несколько парней, из тех, которым он намеревался помочь вытащить автомобиль. Кто-то из них брызнул ему в лицо из газового баллончика какое-то вещество, от чего он почувствовал жжение в глазах, боль, слезотечение. Он также услышал нецензурную брань и исходившую от парней угрозу «сейчас мы всех вас перебьем». Восприняв данную угрозу как реальную для себя и своей семьи, видя агрессивно настроенных приближавшихся к нему молодых людей, которые, как он понял, находились в состоянии опьянения, он бросился бежать по тропинке в сторону входа в дом, однако поскользнулся, упал на колени, опираясь ладонями в снег. В это время он почувствовал, как кто-то сзади ударил его в бедро. Нащупав рукой предмет, похожий на палку, он, вставая, начал им отмахиваться от напавших на него людей, лиц которых ему не удалось разглядеть. В тот момент он не думал и не соображал, что оказалось у него в руках («что попалось, то и схватил»), поскольку находился в взволнованном состоянии и не мог открыть глаза по причине боли и жжения, вызванных распыленным ему в глаза слезоточивым газом. Данный предмет он схватил, чтобы «дать отпор» после того, как его начали «пинать». Только потом, когда через некоторое время смог открыть глаза, то понял, что в руках у него находится топор, которым, как оказалось, он нанес удары по голове ранее незнакомому ему Д., находившемуся в компании лиц, проникших на его территорию и угрожавших ему и его семье. При этом, как показал Крюков В.Б., конфликт с напавшими на него парнями и причинение Д. телесных повреждений произошли возле его дома, на котором остались следы крови Д., а также следы от топора, оставленные им в тот момент, когда он с закрытыми глазами «размахивал им наотмашь из стороны в сторону». Проникшие на территорию его домовладения лица были агрессивно настроены, имели численное и физическое превосходство. Сам он (Крюков В.Б.) является инвалидом третьей группы по общему заболеванию. После случившегося его родственниками на место происшествия была вызвана скорая медицинская помощь и сотрудники полиции. Позже ему стало известно о смерти Д., наступившей в автомобиле скорой медицинской помощи. В подтверждение своих доводов об агрессивном поведении потерпевшего и его друзей, о распылении ими слезоточивого газа, а также о нанесении брату – К. удара в голову, подсудимый Крюков В.Б. ссылался на показания К., Р., Р., допрошенных в судебном заседании в качестве свидетелей, которые подтвердили его показания и рассказали суду об обстоятельствах имевшего место конфликта с проникшими на территорию их домовладения лицами, а также о событиях, происходивших в их присутствии. Сторона защиты также обращала внимание суда на доказательства, которые, по ее мнению, подтверждают показания подсудимого Крюкова В.Б.: выводы экспертов, содержащиеся в заключении судебно-медицинской экспертизы №2091, и заключении дополнительной экспертизы №3848Д/2091-2018, из которых следует, что у К. имелись телесные повреждения: закрытая черепно-мозговая травма в виде сотрясения головного мозга, кровоподтека на веках правого глаза с кровоизлиянием в оболочку глаза, которая образовалась от воздействия твердого тупого предмета (предметов) в срок около 3-5 суток до осмотра, возможно, в срок и при обстоятельствах, указанных К., т.е. в ночь с 30 на 31 марта 2018 года. Данная травма оценивается как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья; заключение судебно-медицинской экспертизы трупа Д., установившей причины смерти потерпевшего, из которого следует, что при судебно-химической экспертизе крови от трупа обнаружен этиловый спирт в количестве 2,71 промилле, что применительно к живым лицам соответствует сильной степени алкогольного опьянения; протоколы осмотра места происшествия (жилого частного дома СНТ и прилегающей к нему территории), согласно которым на поверхности стены дома, т.е. в том месте, о котором указывал Крюков В.Б. и его родственники как о месте нападения Д. на Крюкова В.Б., обнаружены следы вещества бурого цвета в виде множественных потеков и пятен, у стены дома поверхность снежного покрова также обильно испачкана пятнами вещества бурого цвета, которое, согласно выводам эксперта, является кровью, и происхождение данной крови возможно от Д.; показания свидетеля З., пояснившего суду, что в указанный день, в ночное время, ему позвонил К. и сказал: «Помогите, бьют, убивают», он также слышал в трубке телефона посторонние голоса, которые говорили: «…кому ты там звонишь», и звонок прервался; показания свидетеля Б. (председателя СНТ ), рассказавшего суду, что в ночное время он услышал шум на дороге перед участком Крюкова, увидел, что там забуксовал автомобиль, слышал агрессивные и неадекватные крики мужчин, нецензурную брань, затем увидел пропущенные звонки от Р., он ей перезвонил, и она взволнованным и дрожащим голосом сказала ему: «Помогите, убивают!»; показания свидетеля И. - сотрудника полиции, прибывшего на место происшествия, который рассказал суду о поступившем в дежурную часть отделения полиции, в ночь с 30 на 31 марта 2018 года, сообщении о том, что 4 или 5 мужчин ворвались на участок домовладения Крюкова В.Б., где произошла драка; непосредственно после происшествия он (свидетель) видел лежавшего возле угла дома мужчину с явным повреждением в области головы, а также пятна крови вокруг. При этом со слов Крюкова В.Б., ему стало известно, что незнакомые мужчины ворвались на его участок, и у них произошла драка; подробностей произошедшего конфликта Крюков В.Б. не объяснял. Сын Крюкова В.Б. дал аналогичные объяснения, пояснив, что к ним ворвались какие-то люди, ему и матери «прыснули в лицо» газовым баллончиком. Он был с красным лицом, но глаза были открыты и он их тер. У Крюкова В.Б. на лице были покраснения. Доказательства, на которые ссылалась сторона защиты, в том числе показания свидетелей, оценены судом в апелляционном приговоре как доказательства виновности Крюкова В.Б. в убийстве Д. без учета положений ст. 87 УПК РФ о том, что проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также требований ст. 307, 389.31 УПК РФ о том, что описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать, в том числе доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Обратим внимание на то, что доказательства, представленные защитой, были расценены судом апелляционной инстанции как доказательства виновности Крюкова В.Б., хотя они со всей очевидностью свидетельствуют в пользу последнего. Между прочим, практикующие адвокаты довольно часто сталкиваются с тем, что суды весьма вольно трактуют доказательства защиты и без всякого обоснования кладут их в основу обвинительного приговора.

Доводы Крюкова В.Б., утверждавшего о том, что ранее незнакомые ему участники конфликта изначально вели себя агрессивно, и он слышал, как они ломали забор, апелляционный суд отверг, сославшись на протокол осмотра места происшествия, указав в приговоре, что забор домовладения Крюковых повреждений не имеет. Однако, как видно из протокола осмотра места происшествия от 01.04.2018 и приложенных к нему схемы и фототаблицы, в результате осмотра места происшествия были обнаружены повреждения на деревянном заборе соседнего с домовладением Крюковых дома, а также фрагменты обломанных досок (т.1 л.д. 67, 69,71,75, 76). Это означает, по нашему мнению, что апелляционный суд указанное доказательство не оценил.

Еще один важный момент. Апелляционный уд в приговоре привел показания свидетелей З., Н., И. и Г., находившихся во время конфликта вместе с Д., признав их достоверными. Вместе с тем суд апелляционной инстанции отверг показания Крюкова В.Б., а также свидетелей К. и Р., сославшись на то, что данные лица состоят в близком родстве с осужденным и потому их показания «вызваны желанием помочь близкому человеку избежать ответственности за содеянное». Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ указала (NB!), что такой подход к оценке доказательств, избранный судом апелляционной инстанции, в данном деле не может быть признан обоснованным и отвечающим правилам ст. 88 УПК РФ, поскольку аналогичный принцип оценки доказательств (с точки зрения заинтересованности лиц) мог быть применен и к показаниям друзей погибшего Д., свидетелей З., Н., И. и Г., о которых указывал подсудимый Крюков В.Б. как об участниках конфликта, находившихся (кроме З.) в состоянии алкогольного опьянения, и незаконно проникших на территорию его домовладения.

Заметим, что подход к оценке доказательств, избранный апелляционным судом, распространен в отечественной судебной практике. Следовательно, защита может активно использовать изложенную позицию высшей судебной инстанции страны.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ указала, что утверждение суда апелляционной инстанции о том, что при наличии опасности для Крюкова В.Б. и членов его семьи в связи с нападением на них со стороны Д. и его друзей, ничто не препятствовало ему и членам его семьи вызвать сотрудников полиции и обратиться к ним за помощью, противоречит требованиям уголовного закона о праве на самооборону от преступного посягательства. Так, судом апелляционной инстанции не приняты во внимание разъяснения, данные в п.1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление», согласно которым положения статьи 37 УК РФ в равной мере распространяются на всех лиц, находящихся в пределах действия Уголовного кодекса Российской Федерации, независимо от профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, от того, причинен ли лицом вред при защите своих прав или прав других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства, а также независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти. Нам представляется удивительным, что до сих пор суды зачастую фактически отказывают гражданам в праве на необходимую оборону, ограничивая его правом позвонить в полицию.

Кроме того, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ обратила внимание на то, что в соответствии с п. 4 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, при решении вопроса, являлись ли для оборонявшегося лица неожиданными действия посягавшего, вследствие чего оборонявшийся не мог объективно оценить степень и характер опасности нападения (ч. 2.1 ст.37 УК РФ), суду следует принимать во внимание время, место, обстановку и способ посягательства, предшествовавшие посягательству события, а также эмоциональное состояние оборонявшегося лица (состояние страха, испуга, замешательства в момент нападения и т.п.). В зависимости от конкретных обстоятельств дела неожиданным может быть признано посягательство, совершенное, например, в ночное время с проникновением в жилище, когда оборонявшееся лицо в состоянии испуга не смогло объективно оценить степень и характер опасности такого посягательства. Между тем, как видно из материалов уголовного дела, события происходили в ночное время суток на территории СНТ в безлюдном месте; как пояснял подсудимый Крюков В.Б. и находившиеся в доме его родственники, потерпевший Д. и его друзья вели себя агрессивно, находились в состоянии опьянения, имели численное и физическое превосходство, проникли на территорию домовладения Крюкова без разрешения. Данные обстоятельства не получили надлежащей оценки в апелляционном приговоре. 

Наконец, суд апелляционной инстанции не признал наличие у Крюкова В.Б. смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «з» ч. 1 ст. 61 УК РФ (противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления), указав о том, что инициаторами конфликта явились родственники осужденного, Крюков В.Б. первым нанес удар Н., после чего в ответ на неправомерные действия Р., распылившего неустановленное вещество из баллончика, Д. нанес удар К. (с. 36 приговора). Однако такое утверждение суда апелляционной инстанции противоречит его же выводам, изложенным в приговоре при описании преступного деяния Крюкова В.Б., согласно которым судом установлено, что Крюков В.Б. нанес удары топором Д. после того, как Д. на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений нанес удар кулаком в область лица К. (брата осужденного), от которого последний упал (с. 13-14 приговора). Поскольку указанные нарушения закона не были устранены судебной коллегией по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, то кассационное определение от 1 декабря 2021 года не может быть признано законным и обоснованным, отвечающим требованиям ч. 4 ст. 7, ч. З ст. 401.14 УПК РФ.

С учетом изложенного, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ апелляционный приговор Новосибирского областного суда и кассационное определение Восьмого кассационного суда общей юрисдикции ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, отменила, а уголовное дело - передала на новое апелляционное рассмотрение. Ходатайство осужденного Крюкова В.Б. и его защитника о прекращении данного уголовного дела в суде кассационной инстанции оставлено без удовлетворения. Доводы о наличии или отсутствии в действиях Крюкова В.Б. состава какого-либо преступления подлежат проверке судом апелляционной инстанции. Поскольку апелляционный приговор, согласно которому Крюков В.Б. был заключен под стражу в зале суда и направлен для отбывания наказания в исправительную колонию строгого режима, подлежит отмене, то осужденного необходимо освободить из мест лишения свободы. Оснований для избрания в отношении него меры пресечения Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ не усмотрела.